Компьютерный экстрим на полюсе

Побывать на Северном полюсе — мечта каждого экстремала. Мир льдов хранит множество тайн, но лишь сильные духом люди прикасаются к их разгадкам. Со времен освоения самой северной точки планеты — с 1909 года — человек так и не нашел возможности там обустроиться. На вечно дрейфующих льдах лишь временно действовали советские (иностранцы так и не решились долго работать в столь жестких климатических условиях) полярные лагеря “СП”, последний из которых под номером 33 сейчас выполняет геофизические, топографические и метеоисследования. Один из тех, кто недавно побывал на российской полярной станции СП-33, — Николай Местер, директор по развитию корпоративных проектов компании Intel. Возможность познакомиться с работой полярников и оборудованием современной станции он совместил с желанием проверить на прочность изделия, которые выпускает лидер мировой микропроцессорной индустрии.

— Вообще, мы попали на СП-33 на полюс почти сто лет спустя с того момента, как там ступила нога первого человека. Это был американец Роберт Пири, впоследствии адмирал ВМФ США. Он 23 года шел к заветной цели, 15 лет прожил в Гренландии среди эскимосов, изучая возможности человеческого организма. Он шесть раз штурмовал Северный полюс, пять из них были неудачными, отморозил ноги: ему ампутировали восемь пальцев. Но он покорил полюс — в 54 года. Экспедиция состояла из 24 человек, 19 собачьих упряжек и длилась 53 дня. Это было путешествие на уровне сложности как кругосветное, но цель была достигнута...

Сейчас добраться до полюса несложно, но этот путь продолжает оставаться экстремальным. У нас подготовка к экспедиции заняла шесть дней. Воспользовавшись современными авиационными средствами доставки, мы из Москвы с посадкой на острове Шпицберген за одни сутки добрались до перевалочного лагеря с юморным названием “Барнео”, который находится в 80 километрах от Северного полюса (Борнео — теплый остров в Индийском океане — прим.авт.). Там сделали несколько экспериментов и перелетели на вертолетах на станцию СП-33. Итого — от Москвы до Шпицбергена около пяти часов полета, еще два с половиной часа до СП — 3838 километров. На воздухе было 36 градусов мороза, но в современной одежде мы чувствовали себя комфортно и даже спокойно сидели на льду. Гигантская пропасть разделяет то, как прошло путешествие сейчас, и как это было 100 лет назад...

— Николай, вообще от самой мысли о сорокаградусном морозе уже холодно...

— Средняя температура на полюсе действительно зашкаливает за тридцать градусов мороза, но это все же не так холодно, как на станции “Восток” в Антарктиде. Вообще, ледовый лагерь “Барнео” является сборным пунктом для многочисленных экспедиций исследователей и тех, кто идет на Северный полюс. Он представляет собой несколько небольших палаток, человек на 10—12, и одну “штабную”, где собираются 40—50 человек для обеда или обсуждения каких-то общих вопросов.

Городок обогревает постоянно работающий дизель-генератор, который нагнетает по толстым рукавам теплый воздух в двухслойные палатки. Мы жили в одной из них с не менее громким названием “Ширатон” (“Шератон” — известнейшая пятизвездочная гостиничная сеть в мире — прим. авт.). Вход в палатку представляет собой вертикальный разрез с вставленными в полы тяжелыми арматурными прутами, чтобы при выходе “дверца” не осталась откинутой, ведь холод мгновенно вытесняет тепло.

Вокруг городка — бескрайняя белая равнина. Это льдина размером примерно три на пять километров, ограниченная разломами, причем толщина ее всего 120—150 сантиметров. Представляете, на нее может садиться грузовой самолет, а вертолетам разрешена посадка при толщине всего в полметра. Мы прилетели в “Барнео”, когда там был день. Длится он на полюсе более полугода, потому постоянно светит солнце, ходит вправо или влево и в конце концов совершенно дезориентирует. Чисто физиологически человек перестает понимать, что происходит: постоянный день, бескрайняя равнина, никаких направлений. Еще дезориентирует... время, потому что там сходятся все часовые пояса и меридианы. Интересно, что мы жили по московскому времени, норвежцы — по норвежскому (минус два часа — прим. авт.), летчики из Хатанги вообще, когда прилетели и выгрузили груз, пошли спать. Мы забеспокоились их отсутствием, но нас просветили: мол, они спят — у них ночь. И все это происходило на расстоянии двадцати метров!.. Поэтому у полярников с самого начала возникло желание установить какие-то координаты. Так на “Барнео” появился столб с указателями в направлении самых известных городов мира и расстояний до них.

Вокруг нас же были совершенно потрясающие по красоте пейзажи! Чистейшие природа, воздух, мороза просто не чувствуется. Из-за того, что солнце ярко светит, снег испаряется, и из льдинок торчат прозрачные иголочки. Непередаваемое ощущение: идешь по ледовой полусфере, под ногами — полтора метра льда, а дальше полтора километра толщи воды и под ней — подводный хребет Ломоносова... За всем этим трудно было перестроиться на рабочий лад, иногда даже вспомнить, для чего мы приехали на Северный полюс...

— А в чем же заключалась основная задача вашей экспедиции?

— Вообще, современная полярная станция оборудована высокотехнологичными приборами. Например, в радиорубке установлены компьютеры, используются современные средства радио- и спутниковой связи. Тем не менее рядом находятся надежные аппараты, через которые сообщения можно передавать и по старинке, “морзянкой”. Идея состояла в том, чтобы не брать с собой специализированное оборудование, а попробовать использовать для работы и отдыха те технологии, которые есть в повседневной жизни: стандартный ноутбук, смартфон, КПК и точку беспроводного доступа, которая обеспечивает подключение к сети интернет... Единственным исключением стало наличие спутникового телефона “Иридиум”, который пока не совсем вписывается в нашу жизнь — но на полюсе для этих целей другой связи просто не существует.

— И что же вам удалось сделать на таком морозе?

— Вы не поверите, — практически все! Сначала мы развернули точку беспроводного доступа стандарта 802.11, подключили компьютерную технику и через телефон “Иридиум” открыли доступ в интернет. В результате мы смогли создать мультимедийную библиотеку, где были книги и фильмы. Потом в сети обменялись информацией и даже попробовали зайти в свою корпоративную электронную почту. Но так как скорость доступа была низкой, мы только заглянули туда — чтобы показать, что это возможно. Также провели удаленный платеж через сеть: прямо с полюса заплатили за сотовый телефон и горячую воду — нам показалось это актуальным. В заключение мы установили специализированную программу для работы синоптика, которая позволяет снять данные о всех метеоусловиях, установили связь с локальной базой данных Росгидромета и там интерпретировали их в графическую форму. Интересно, что прогнозы совпали, это было очень приятно.

— А что вас поразило на самой СП-33? Чем разнообразна жизнь на самой северной точке полюса?

— На данный момент СП-33 — единственная полярная дрейфующая станция. С 1937 года полярники занимаются там важнейшими исследованиями: и в сфере метеорологии, и гидрологии, и науки о льдах и даже обороны. Сейчас научные исследования ведутся не так активно, ведь с 1991 года, когда была снята СП-32, и до конца 2004 года данные с полюса вообще не поступали.

СП-33 представляет из себя несколько домиков с двойными фанерными стенами, между которыми пенопласт — этого достаточно, чтобы держать тепло. Домики — на салазках, сделаны по принципу эскимосских иглу по повышенным требованиям к минимализму, чтобы ни один джоуль тепла не ушел в атмосферу. И в тоже время полярники хотят устроиться с комфортом, чтобы, живя вдали от Родины, не чувствовать своей оторванности от цивилизованного мира. Так, перед нашим приездом им доставили домашний кинотеатр... На станции сейчас работают 11 человек, некоторые по нескольким специальностям. У каждого компьютер, в основном, ноутбук. Они при том же уровне производительности более функциональны и имеют малый вес. Андрей Румянцев, системный администратор СП, рассказал, что для работы уже закуплен сервер, который позволит установить на станции сеть. Однако когда он ознакомился с возможностями беспроводного подключения ПК, то сам пришел к мысли, что нужно ставить именно беспроводную сеть.

К сожалению, арктическая специфика заставляет полярников быть избирательными. Когда возникает вопрос, что важнее завезти на станцию — дополнительную еду или компьютеры, Андрей не скрывал, что, конечно же, еду. Ведь каждый завозимый на станцию гвоздь, каждый килограмм груза после всех видов доставки становится фактически “золотым”. Поэтому очень важно, что современные технологии позволяют радикально уменьшить вес и габариты техники, разнообразить и увеличить ее возможности. В самом конце пребывания мы сделали, по их словам, царский подарок: от имени корпораций Intel и IBM вручили ноутбук IBM T42 на базе технологии Intel Centrino для мобильных ПК. В свою очередь, начальник станции СП-33 Алексей Висневский и руководитель вычислительного комплекса Андрей Румянцев передали нам диплом с дарственной надписью “Intel Centrino Mobile Technology работает на Северном полюсе”.

— У вас не было опасения, что на таком морозе тот же жидкокристаллический экран ноутбука просто треснет?

— Конечно, опасения были. С точки зрения использования компьютерной техники такие погодные условия являются экстремальными. Температура воздуха оказывает негативное воздействие, в первую очередь, на LCD-мониторы и батареи электропитания, а 85-процентная влажность и существенная разница температур внутри и вне жилых помещений образуют конденсат на механических частях компьютера, чем вызывают обычное короткое замыкание. Но я попробовал подключиться к интернету прямо на морозе, почитал свою электронную почту — все прошло нормально. Только, работа ноутбука и цифровой фотокамеры от батарей сокращается. Постоянно приходилось подзаряжать аккумуляторы: час работы и все...

— И все же, понимая желание протестировать компьютеры в реальных сложных условиях, почему выбрали именно Северный полюс, а не например, Антарктиду?

— Мы часто произносим слова “высокие технологии”, “экосистема”, порой забывая об их истинном смысле. А ведь Северный полюс — это огромная экосистема, которая нуждается в постоянных научных исследованиях в интересах промышленной, транспортной и хозяйственной индустрии. На самом деле 65 процентов территорий России принадлежат к северным землям, которые обеспечивают 25 процентов ВВП и 60 процентов всех валютных поступлений в бюджет страны. То есть это не просто огромная территория, это не маленькие островки, где живут несколько эскимосов. Это действительно очень важный регион с экономическим потенциалом, который необходимо развивать, изучать с помощью тех же современных технологий. Сегодня невозможно, да и неперспективно делать это старыми методами. Потому что даже те, кто проживают в южных регионах планеты, слишком зависимы от тех же масштабных процессов климатических изменений или таяния северных льдов. А это в конечном итоге все влияет на экономику стран и просто на жизнь людей, которые во время затоплений терпят как материальные, так и физические страдания, а то и гибнут. Не говоря уже о самих полярниках: через несколько дней после нашего отъезда со станции мы узнали, что через льдину, где стоит СП, прошел разлом. Людям пришлось срочно сниматься с места и делать новое новую стоянку. Уж этот экстрим мы пережили бы с трудом...

Игорь Кандраль

Новости партнеров: